Причиной написания этой статьи стал интенсивный мини-курс, состоявшийся в Москве 16-22 июня. Темой его как раз и было исследование свойств кинематографического изображения и попытка использовать их в построении неподвижных кадров. Все примеры, приведённые в статье, за исключением последнего, были сняты во время занятий с участием наших студентов, проявивших настоящий героизм по обе стороны камеры.

Вы наверняка видели фотографии, которые вызывают желание воскликнуть: “Ух ты, как кинематографично!” Возможно, вы даже сами так восклицали. Но почему? Что значит, “кинематографично?” Что делает картинку похожей на кино и отличной от “обыкновенной” фотографии? И вообще, чем и почему, собственно, киношная картинка “лучше”?

Чтобы разобраться во всём этом, сначала нужно понять, в чём разница между  чудовищными с точки зрения русской лексики наречиями “кинематографично” и “фотографично”. Поэтому, поговорим сначала о кино.

Главная отличительная черта кинематографа – постоянное действие. В кадре всё время что-то происходит, даже когда вроде бы ничего не движется. Соответственно, все кинематографические визуальные (а так же и всякие другие, но мы о них здесь упоминать не будем, чтобы не открыть случайно какой-нибудь из ящичков небезызвестной Пандоры) приёмы предназначены для максимально выгодного преподнесения этого действия. Пропорции кадра, композиция и свет не позволяют взгляду задерживаться в какой-то части кадра больше, чем это необходимо для восприятия действия. Движущееся изображение не даёт отдыхать. Мы активно следим за происходящим и незаметно для себя становимся участниками разворачивающихся событий. Киноэкран “засасывает” нас и окружает деталями – только руку протяни. Благодаря этому, даже самые невероятные вещи кажутся нам если не реальными, то вполне возможными.

В фотографии этот эффект “невозможной реальности” может быть усилен многократно. Дело в том, что, смотря художественный фильм, мы понимаем, что сознательно участвуем в акте самообмана, заканчивающегося в момент появления на экране заключительных титров. Фотографическое изображение мы воспринимаем по-другому, полагая (зачастую, наивно) что невозможно сфотографировать то, чего перед объективом не было. Поэтому непостановочные кадры, дейтвие на которых не поддаётся объяснению, или кажется невероятным, действуют на зрителя не менее впечатляюще, чем похожая кинематографическая сцена. Более того, возможность задержать взгляд и вернуться к фотографии снова, потенциально делает карточку более запоминающейся, чем эпизод в кино.

Чтобы усилить иллюзию реальности, киноизображение делается максимально объемным. Это достигается средствами композиции (многоплановое изображение, наличие видимых, или воображаемых линий, уводящих взгляд в глубину кадра, перспективные искажения) и освещением (световые схемы с контровыми источниками и слабым заполнением теней). Примерно вот так:

Принимая во внимание написанное выше, нетрудно догадаться, что может сделать фотографическое изображение похожим на кино. Во-первых, действие. Во-вторых, объемное изображение. Ну и для пущего сходства можно забыть о вертикальных кадрах, даже когда фотографируешь портрет. Хотя, здесь тоже всё не так просто. Хитрые кинематографисты не зря стараются сделать экран как можно шире. В “длинной” картинке есть куда попутешествовать взгляду. Это даёт возможность режиссёру перейти к следующему сюжетному ходу еще до того, как зритель остановится на правой границе кадра. В фотографии этот приём ничуть не менее важен, потому что, чем дольше взгляд задержится на картинке, тем больше вероятности, что зрителю она понравится и запомнится.

В примере с Эйфелевой Башней (Рис.1) действие явное. Однако, наличие его непосредственно в кадре совершенно не обязательно. Можно просто подвести зрителя к мысли о нём. То есть, на снимке должны быть предзнаменования того, что может произойти (как уже ставшая клише банановая кожура на тротуаре). На действие можно указывать прямо (как на рис.2), но буквальность не всегда лучший способ подачи сюжета. Зачастую, чем загадочнее детали, указывающие на предстоящее действие, или чем непонятнее поведение персонажей, тем больше у зрителя возможностей трактовать историю в контексте его собственного субъективного восприятия (Рис.3).

Указывать можно не только на действие, которой произойдет в будущем. Элементы изображения, свидетельствующие о последствиях чего-то свершившегося, действуют ничуть не хуже (Рис.4). Причём, в отличии от кино, где дальнейшее развитие сюжета не зависит от зрителя, фотография даёт возможность зрителю активно использовать элементы изображения для формирования своей собственной версии финала.

Многозначными могут быть не только следы свершившегося, или знаки чего-то, что должно случиться в будущем, но и само действие. Отсутствие объяснения происходящему заставляет зрителя искать ответ, а замкнутое построение кадра подталкивает его на эти поиски внутри фотографии. Это даёт нам возможность управлять его мыслительным процессом, располагая в кадре семантические якоря – “намёки” разной степени очевидности. Примечательно, что умозаключения зрителя могут быть совершенно неверными, но, тем не менее, полностью его удовлетворят.

Сравните примеры на Рис. 3 и Рис. 5: на первом действия ещё нет, и возможно несколько различных вариантов развития событий, а на втором явно что-то происходит, но совершенно непонятны причины этого действия, потому что действия персонажей не подчиняются логике (в этом Рис. 5 похож на Рис. 1, только абсурдность происходящего гиперболизирована).

Примерно половину своей жизни кинематограф был чёрно-белым, поэтому не затронуть возможность использования монохрома для  создания изображений с иллюзией реальности, хоть это и выходит за рамки проведенного курса. Самый очевидный и технически простой способ здесь – использование низкого ключа, т.к. это позволяет добиться сильного эмоционального эффекта минимальными средствами. Зачастую достаточно доступного освещения, чтобы получить кадр полный загадки и драмы (Рис. 6).

“Кинематографизация” фотографии не ограничивается способами, описанными выше. Поэтому в следующей статье мы обсудим, как можно в фотографии использовать не только кинематографические приёмы, но и прямые аллюзии на кинематограф.

Ираклий Шанидзе © 2017